Я психолог
14 октября 2025
Простить человека, который не признает травму или, что еще хуже, рационализирует свое травматичное поведение как заслуженное, — значит наносить себе рану снова и снова.
ЗАЙМЁМСЯ ТЕКСТОМ
Если вы давно собирались к психологу, но так и не дошли, то письменный формат - эффективная альтернатива.
Со следующей недели у меня освобождается 2 места на недельное письменное сопровождение. Это текстовая консультация в мессенджере (WhatsApp, Telegram), которая позволяет работать в собственном темпе, перечитывать и сохранять написанное, а также возвращаться к нему столько, сколько потребуется.
Вы на связи со мной в течение недели и можете писать неограниченное количество сообщений в сутки. Я отвечаю вам, когда у меня есть такая возможность, или мы договариваемся на определённые время, чтобы "синхронизироваться". Как правило, наши беседы занимают в среднем 5-8 часов в неделю.
Этот формат подходит тем:
• кому легче писать, чем говорить
• кому важно фиксировать мысли и видеть их развёрнуто
• кто любит обдумывать написанное в тишине, без ожидания немедленной обратной связи
Что вы получите:
• помощь в понимании проблемного контекста и разбор запроса
• анализ внутреннего конфликта или жизненной ситуации
• вопросы для рефлексии, которые помогут прийти к решению или прояснению ситуации
• представление об ошибках мышления, стратегиях компенсации и неосознаваемых реакциях, которые вы привычно используете
Кроме того, этот формат удобен тем, что помогает прикоснуться к теме терапии, если вы пока не уверены, нужно вам это или нет.
Со мной вы сможете как минимум проговорить всё, что беспокоит, и сбросить напряжение. Как максимум - опробуете инструменты для нормализации вашего эмоционального состояния и потренируетесь в выработке новых привычек и способов реагирования, чтобы воспринимать проблемную ситуацию иначе.
Я создаю безопасное пространство для вашего самоисследования, где вы сможете высказаться и будете приняты безоценочно.
В работе использую принципы ориентированной на решение терапии, нарративного подхода и техники метаперсональной терапии.
Если вы, допустим, решили покинуть зону комфорта и развиваться, то неплохо иметь ввиду, что зона ближайшего развития должна быть сопоставима с имеющимися ресурсами (физическими и психическими).
Если вы игнорируете это условие, то вы попадаете не в зону развития, а в зону паники, в которой никакого развития не происходит, а происходит травматизация, т.е, вы травмируетесь, а не развиваетесь.
На развитие нужен ресурс.
В зоне паники развиваться невозможно, но возможно с ситуацией как-то справиться и заработать панические атаки, проблемы со сном, проблемы в отношениях и соматические симптомы.
А можно не справиться и слететь с катушек, неплохо если в депрессию, вернее плохо, но может быть и хуже.
Если вы обычный человек, ежедневная грузоподъемность которого 10 кг, а вы вдруг решили поднапрячься и приподнять килограмм 100, то вы надорвётесь. И у вас будут проблемы со спиной и,скорее всего, с прямохождением и с грузоподъемностью хоть чего-нибудь. Долго. Может быть, и всю оставшуюся жизнь. Центнер вы поднимать не будете, и даже то, что до замечательной идеи «поднапрячься и выйти из зоны комфорта», могли - не сможете.
Вот.
С психикой все тоже самое. Только менее очевидно, потому что последствия часто отложены во времени, а причинно-следственные связи выстраиваются многим позже, иногда лишь в кабинете психолога.
Если в зону паники попадает ребёнок из родительской идеи «после трёх уже поздно» или из любой другой, то скорее всего ему придётся иметь дело с травмой и с обработкой ее последствий.
Зона паники - это не буквальная паника (хотя часто и она тоже), это стойкое ощущение, что справиться нет никакой возможности и ее действительно нет. Тогда на помощь ребёнку приходят психологические защитные механизмы, которые иногда позволяют решать текущую ситуацию, но в обозримом будущем сильно портят качество жизни.
Не надо так.
Берегите своих детей и себя тоже берегите.
Скажем так, зона ближайшего развития - научиться к себе бережно.
Очень нужный навык для хорошей жизни.
16 июля 2025
Мой знакомый подросток иногда говорил про свою маму: «О, из мамы лезет крокодил». Этим литературным оборотом он обозначал то состояние, когда из его милейшей и крайне сдержанной мамы вылезала нецивилизованная и крайне агрессивная тварь, которая одним своим рыком за секунду добивалась того, чего благовоспитанной ее ипостаси не удавалось достичь, днями и часами беседуя со своим чадом о несовершенном устройстве мира и его, чада, вкладе в это несовершенство.
Я, тогда двадцатилетняя бездетная принцесса с еще не упавшей короной, ужасалась тому, что описывал подросток: «Орет? Даже не орет? Хуже? И ты ее очень боишься в эти моменты? Кошмар! Какое лютое насилие над ребенком!»
Сейчас трое моих детей хорошо знают состояние, когда «из мамы лезет крокодил».
И, в отличии от себя двадцатилетней, я не вижу в этом ничего страшного — как в отношении меня самой, так в отношении тех нормальных родителей, которые вызывают у меня симпатию. То есть не в пьяницах и не в наркоманах, не в садистах и не в насильниках.
А в тех, кто так же, как и я, стремится к осознанному родительству, выстраивает со своими детьми дружеские и ровные отношения, хочет веселиться, а не страдать, радоваться жизни, а не тянуть крест, любоваться своим семейством, а не изнывать от нелюбви к нему. И вот эти нормальные, обычные родители, которые мечутся между желанием работать (и заработать) и чувством вины, что оставляют детей на бабушек, нянь и продленку, носятся по Москве, развозя своих чад то в бассейн, то на английский, а еще водят их в театр и в Панда-парк, покупают им игрушки в магазине «Понарошку» и магазинчике «Я люблю читать», убеждают своих чад, что все-таки давай дома поужинаем, чем заскочим в Макдоналдс, приучают их к тому, что учительницу по фортепиано в конце занятия надо благодарить за урок, и читают статьи Петрановской и Мурашовой, - они иногда срываются. И из них вылезает крокодил. Нецивилизованная и, повторюсь, крайне безжалостная тварь, которая ничего уже не готова объяснять, а готова слышать только короткое «да» в ответ на свое требование и видеть только сверкающие пятки того, кто впереди собственного визга понесся выполнять ее поручение. Прямо сейчас. Молча. И без дискуссий.
Сыграть появление этой твари невозможно. Можно сымитировать болезнь, недомогание, головную боль, слезы, печаль, крайнюю стадию расстройства, веселья и бурной радости, можно изобразить что угодно, только не превращение в крокодила. Им можно только стать.
И это - скажу вам, как человек, не раз переживший трансформацию то ли в Чужого, то ли в Хищника, - малоприятные ощущения. Потому что в момент, когда ярость заливает мозг и тот просто отключается, уступая место бешенству, о налете цивилизации забываешь. Обо всех этих «простите, извините, как тебе будет удобнее, давайте учитывать друг друга и заботиться о комфорте каждого члена семьи». Когда не подходишь, а уже заходишь за предел терпения, остаются только животные страсти. Презумпция силы. Инстинкт самосохранения. Наслаждение властью. Упоение безнаказанностью. Страшные, исконные, неотменимые никакой культурой и никакими тренингами вещи. И лучше знать этих древних демонов любого родителя в лицо, чтобы хотя бы чувствовать их приближение, чем делать вид, что «со мной такого никогда не бывает». Бывает. Или вас с ребенком еще из роддома не выписали.
Удивительно, но дети боятся «крокодила из мамы» гораздо меньше самой мамы, которая, раз увидев в себе чудовище, начинает шарахаться сама от себя уже по любому поводу. Ей ведь и так снится, что она то ребенка во сне задавила, то просто выпустила из рук с балкона. А тут еще и не во сне такое случилось. Дети же — я неоднократно спрашивала своих - воспринимают это просто как грозу. «Да, мы понимали, что бесим тебя, но нам было весело и мы думали, что нас пронесет и ты не сорвешься. Да, было страшно, но ты же тоже человек, так что ничего: ну, поорала, ну, расшвыряла вещи из шкафа, ну и что?! Я ведь тоже недавно доставала сестру, и она меня побила в конце-концов. Я не обиделась, справедливо же!».
Похоже, дети воспринимают родительские срывы — появление того самого крокодила из мамы (повторюсь, речь здесь идет только о хороших, обычных, нормальных, не криминальных родителях) — именно как справедливое последствие собственного поведения. Как знак, что они нарушили какие-то очень важные границы - терпения? Взаимопонимания? Уважения? Просто человеческих сил? - и закономерно получили очень жесткий ответ от реальности, от мира: вот так — нельзя. Ни с кем.
С людьми так нельзя. Нельзя часами издеваться над собакой. Нельзя намеренно не слышать того, что тебе говорят.
Нельзя так долго делать вид, что ты тупой.
Нельзя весь день дразнить младшего брата.
Нельзя в магазине истериками выцыганивать себе очередную фигню с прилавка.
Нельзя жить так, словно кроме тебя и твоих капризов, настроения и желаний никого и ничего больше нет.
Ни с кем так нельзя.
Даже с мамой, которая всегда поймет и простит.
Даже с ней вот так вот — не нужно.
Каким бы младшим, залюбленным, зацелованным сыночком ты ни был.
Какой бы долгожданной избалованной дочкой-подружкой ты ни была.
Вот так — нельзя.
Иначе из мамы вылезет крокодил.
Никого не съест, конечно.
Но напугает сильно.
