3 сентября 2025
ПРАВО УЙТИ
Вы имеете полное право уйти, если вам действительно плохо в этих отношениях.
Конечно, это не значит, что как только в ваших с партнером отношениях появляются какие-то проблемы, то вы сразу должны завершать их. Нет, но радости и удовольствия все же должно быть больше, чем споров и недоразумений. Вы можете быть довольно разными с любимым человеком, но при этом совпадать в важных для вас моментах, ценностях, взглядах на жизнь в целом.
И этого всего будет вполне достаточно, чтобы вместе раз за разом преодолевать какие-то трудности, ведь в жизни без этого просто никуда. Но дело в том, что вы не должны самостоятельно "тянуть", спасать, реанимировать и работать над отношениями, если ваш партнер не заинтересован в этом настолько сильно, как вы. Отношения - это работа двух людей. Работа, которая приносит много радости и удовольствия, если вы видите свое будущее вместе и знаете для чего вы все это делаете.
Но если работаете над отношениями и прикладываете усилия только вы одни и вы уже не чувствуете от этого ни счастья ни удовольствия, тогда стоит задуматься - в правильном ли направлении вы движетесь и тот ли рядом с вами человек? Тот ли это человек, который всегда вас поддержит, выслушает и поможет или он всего этого ожидает только в одностороннем порядке и только от вас?
Если "да" и вам действительно тяжело и плохо в этих отношениях, то нет ничего страшного и неудобного в том, чтобы просто завершить их и отпустить, а не мучить друг друга. Это не значит, что вы сдались. Это означает, что вы сделали все, что могли, но так и не увидев результата, пришли к осознанию, что просто уже нет никакого смысла оставаться там, где вам плохо.
Ведь то, как ведет себя ваш партнер во время каких-то проблем или трудностей в ваших отношениях о многом может вам сказать. И если он не хочет работать над решением ваших проблем и говорит, что это только ваши проблемы, а у него все отлично, тогда и нет смысла продолжать так настойчиво спасать такие отношения. Лучше поберегите себя и свои силы. Уверена, они вам еще пригодятся.
Помните, что вы имеете полное право на отношения, где вы действительно будете чувствовать себя счастливыми и любимыми. Поэтому не надо себя винить в том, что вы стали инициатором разрыва ваших отношений и что вы как будто не уберегли их. Ведь от действительно хорошего же не уходят…
А вы имеете право на счастливые отношения. На отношения, где к вам будут прислушиваться, где вы не будете замалчивать и подавлять свои потребность и желание, боясь, что это может снова спровоцировать конфликт между вами с партнером. Нет, теперь вы смело будете озвучивать свои мысли и пожелания зная, что это действительно важно вашему любимому человеку.
Теперь вы не будете постоянно жертвовать своими интересами и быть удобными только ради того, чтобы человек продолжал оставаться рядом с вами. Ведь зачем вам отношения с таким эгоистичным человеком, какой в этом смысл? Лишь бы не быть одиноким? Ну, такой достаточно сомнительный, как на мой взгляд, смысл.
Лучше уж иногда немного побыть свободным, чем в отношениях с тем, кто совсем тебя не понимает, да и, честно говоря, не очень то и пытается понять. Ведь в таком случае, вы все равно чувствуете себя одинокими и несчастными, просто рядом есть еще кто-то.
Но запомните, вы действительно заслуживаете быть счастливыми и услышанными в ваших отношениях и никак иначе. Ведь зачем тогда вообще это все начинать ...? Любите, цените и уважайте себя, а еще никогда не держитесь за того, кто не держится за вас.
Ведь все должно быть взаимно - в этом и заключается истинный смысл отношений между двумя уже взрослыми, сознательными, зрелыми и любящими друг друга людьми. Никогда не забывайте об этом и не соглашайтесь на меньшее. Удачи Вам!
О ВНУТРЕННЕМ САДИЗМЕ
Мне сразу вспоминаются множество раз слышанные от приемных родителей истории о том, как ребенок, попав в хорошие условия, вроде как рад этому всему, и вместе с тем ему здесь неспокойно, все не так. Помните, как Геккельбери Финн маялся в доме у вдовы, и мог заснуть, только слезши с мягкой чистой постели на пол?
В отношениях то же самое. Дети, не привыкшие к заботе и ласке, не могут успокоиться, пока не разведут взрослых на агрессию, на крик и побои. И приемные родители растерянно рассказывают: мы уже не знали, что делать, от отчаяния отлупили его, сами в ужасе от себя, а он ходит, как именинник, как будто ему того и надо было.
Такое и со взрослыми бывает: если с детства запомнилось и усвоилось, что «нормальная» семейная жизнь — это когда орут, оскорбляют и унижают, то человек будет и супруга провоцировать на такое поведение. И, добившись своего, станет, с одной стороны, страдать и жаловаться, а с другой — испытывать странное удовлетворение, как будто от возвращения домой. В свой мир.
Пусть с чьей-то точки зрения не самый лучший, но ему — родной и знакомый.
Это очень глубокая потребность — чтобы все было знакомо и чтобы жить как всегда. Не менять картину мира, паттерны поведения, способы достижения целей. Мы не любим, когда меняется интерфейс привычной программы, когда перегораживают забором привычный маршрут, когда близкие ведут себя не так, как обычно. И уж тем более не любим, когда обстоятельства требуют, чтобы изменились мы сами.
Если мы считаем себя бедными, мы будем так или иначе терять все деньги, которые к нам будут попадать. Не туда вкладывать, не на то тратить, не там оставлять кошелек. Это подтверждено исследованиями: бедные люди, выигравшие в лотерею крупную сумму, уже через год обычно возвращаются к прежнему уровню благосостояния, а то и ухудшают свое положение, набрав кредитов. Потому что они не умеют быть состоятельными, не владеют технологиями сбережения и разумного использования свободных денег, и не хотят им учиться, а сами деньги «жгут карман», вступая в противоречие с образом себя-нищего, и потому бывают быстро и неэффективно растранжирены.
На уровне отношений — если мы убеждены, что все вокруг нас не любят и хотят нам зла, мы будем каждый раз что-то такое делать, что в любом месте и в любой группе у нас будут появляться недоброжелатели. Поведение послушно и неосознанно подстроится под внутреннюю убежденность. Ведь если вдруг нам достанутся симпатия и уважение окружающих, это будет спорить с идентичностью, порождать невыносимую тревогу и страх «разоблачения». Вновь обрести привычный, «хорошо сидящий» образ себя-отверженного, одного против всех, так и тянет.
Мне такие письма периодически приходят: «Меня нигде не любят, — пишет человек, — потому что я слишком умный и тонкий, а вокруг-то все не такие. Помогите мне, хотя вряд ли у вас получится, ведь вот тут и тут вы написали явную глупость, как можно не видеть очевидного. И, кстати, мне неудобно писать здесь, а у меня еще много вопросов к вам, давайте перейдем в другой мессенджер, я там привык».
Что самое интересное, потеряв очередную крупную сумму или получив очередную порцию отчуждения, мы будем на верхних уровнях сознания, может, и расстраиваться, жаловаться и роптать, но в глубине души — чувствовать глубокое удовлетворение. Все как всегда, все на своих местах.
В школе меня постоянно дергали на какие-то олимпиады. Однажды потянули на олимпиаду по химии. Я растолковал это как дань моим умственным способностям. Узнав об этом, моя мама, химик, носившая до встречи с моим папой старую дворянскую фамилию, повела себя как кухарка. Обычно она смеется как тургеневская женщина. А тут расплескала чай и расхохоталась. Это был первый и последний раз, когда я видел хохочущую маму. Потом меня послали на районную олимпиаду по физике. А потом еще и еще. И тут я стал догадываться, что администрация школы просто регулярно депортирует меня, предоставляя другим детям возможность нормально учиться.. На олимпиаду по биологии я был этапирован не один. Мне навялили в попутчики Толика Крюкова. Он тоже хорошо разбирался в биологии. Как и я оленя от черепахи мог отличить со ста шагов. Узнав, кто будет представлять эту науку от школы, учительница биологии чуть не объявила голодовку. «Но их целый день не будет в школе», - убедили её, видимо, директриса с завучем. Нас с Толиком усадили в огромной аудитории с шестьюдесятью незнакомыми коллегами-биологами. Выдали по одному большому листу с разворотом. Как раз в это время за трибуной произносила вдохновляющую речь женщина. На её груди металась стеклянная брошь размером с кулак. В целом речь зашла. Главные тезисы: мы здесь не случайно, впереди у нас большая жизнь. Поэтому, если шуметь и списывать сейчас, то всю жизнь разгружать вагоны потом. Хотя дело это тоже благородное, и она ничего против него не имеет. Я осмотрелся и коснулся плеча девочки справа от себя. Она покраснела и опустила накрашенные ресницы. И тут все стали что-то писать в листах как ошпаренные. Это страшно растревожило Толика: Я не понял, что нужно делать. Что делать нужно? Он даже в этот момент был далек от подозрения, что придется что-то писать. Он думал, нас привезли, чтобы напоить лимонадом. Изучив содержимое листа, я догадался: в чистых от типографского текста местах не хватает ответов. О чем и сообщил биологу Толику. Женщина с брошью попросила меня успокоиться. А где смотреть ответы? – спросил у меня Толик. И женщина с брошью как бы невзначай поинтересовалась, из какой школы эти два мальчика, с таким рвением тянущие руки к науке. Того, кто состоит в детской комнате милиции, голыми руками не возьмешь. И я ответил, что из сто семьдесят второй. Пометив это в своем листе и на листе Толика. Женщина погрызла очки и тоже пометила что-то у себя в блокноте. Мы же из сто семьдесят пятой? - возразил Толик. Молчи, дурак, - ответил я ему. Толик пнул меня, но угодил по стулу девочки, сидящей передо мной. Она повернула голову как сова. Определила, что мы несъедобные и попросила в будущем так не делать. Запомнились веснушки. Чего надо? – бросил в её сторону Толик. – Сиди и не мешай. После этого женщина сделала девочке последнее замечание. И девочка заплакала. Чтобы её успокоить, женщина по-матерински предложила ей надеяться только на свои силы. И тогда всё у девочки получится. Раньше педагоги умели убеждать: девочка вытерла слёзы, и у неё и правда стало всё получаться. Я находился в затруднительном положении. Вспоминать годы жизни Карла Линнея и ловить взгляды девочки с ресницами одновременно было невозможно. Или Линней, или ресницы. Если одновременно, то получался Карл Линней с накрашенными ресницами. Это вызывало неприятные ощущения. Кто бы он ни был, этот Линней, картина была ужасная. Сколько видов рыб живёт в Оби? – поинтересовался мимоходом Толик. Девятьсот двенадцать, - ответил я. Верно? Таким не шутят. Ответ о Линнее я изложил так, что его можно было вставить даже в Агнии Барто биографию. И он был бы правильным, если при проверке не выглядеть резонером. «Пойдем в кино?» – написал я на бумажке, которую тщательно свернул и бросил девочке с накрашенными ресницами. Ответ прилетел через минуту. «Я уже дружу», - было в нём красиво написано. Меня до сих пор поражает это женское неумение говорить «да» сразу. Чёрт возьми. У меня и в мыслях не было разрушать ту дружбу. Я искренне предлагал ещё одну. Я уже дружил с двумя девочками, которые дружили. Спали мальчики этих девочек крепко. Неудобства от этого испытывал только мой папа, регулярно отсчитывающий мне рубли. «Он лучше меня?», - написал я и послал. – «Да», - пришел ответ. – «Тогда почему он не на олимпиаде?». Девочка задумалась. Я её понимаю. Ты Обь с Тихим океаном не перепутал? - спросила тихо женщина с брошью, проходя мимо Толика в третий раз. В нашем с ним ареале обитания она рассчитывала найти шпаргалки. Но чтобы иметь шпаргалки, нужно хотя бы приблизительно знать, о чем предмет. В этом смысле искать у нас с Толиком было нечего. Он сидел с видом агрессивного ребенка, которому требуется медицинская помощь. Но это был его обычный вид, просто женщина об этом не знала. Какой океан, чего ей надо? – стал толкать он меня, мешая заводить неразборчивые связи. – Здесь ни одного вопроса про океаны. «Кто есть кто» с Бельмондо», - написал я и отправил. – «Нет!», - прилетело мне, и ещё там была нарисована смеющаяся рожица с косичками и ушами. Зря она это сделала. Уши меня завели похлеще ресниц. Нынешние смайлы лишены этой сексуальной привлекательности. Я уже почти воспылал, но тут меня снова стал донимать коллега-биолог. Такой вопрос к тебе, - по-бехтеревски деловито начал он. - Какой уровень кон-фор... мации у белка волос кератин? Кератин – это ответ, что ли? Узбек какой-то писал. У белки же рыжие волосы? Я подтвердил. Подумал и добавил: А зимой серые. Толик так и записал: «Рыжий. А зимой белка серый». Он органично встраивался в любую структуру общения. Девочка с веснушками поворачивается ко мне и шепчет: Альфа-спираль. – Где? – я оглянулся. Уровень конформации – альфа-спираль, - объяснила она и отвернулась. Я посмотрел на её уши. Эти уши тоже притягивали. Быстренько записал ответ, оторвал кусочек от листа для черновика и набросал: «Пойдём в кино?». Где-то же должно выстрелить... «Пойдем», - шлепнулось мне на парту. Через минуту шлепнулось справа: «Ладно, пойдем». Это был экзистенциальный тупик. Выходя из него, я подошел к вопросу: «Как называют детеныша носорога?». Очень трудно отвечать на такие вопросы, когда от тебя требуют серьезных отношений две женщины одновременно. Носорожек? Носопырка? Теленок?.. Носотолик? Справа ресницы, впереди – веснушки. Все, приплыли. И я написал: «Детеныш носорога». С веснушчатой мы продержались до зимы, пока у белок волосы не посерели. Та, что с ресницами, к кинотеатру не пришла. Вот что за коварные люди эти женщины. Между тем я занял на олимпиаде по биологии второе место и получил диплом. Но вручили только через два месяца. С ног сбились. В сто семьдесят второй школе обнаружился только один ученик с такой фамилией. Ребенок учился в первом классе и на риторический вопрос директрисы: «Как он мог оказаться на олимпиаде?» - заплакал и сказал, что больше не будет. В общем, нашли все-таки. Я оказался единственным из того слета научных деятелей, кто знал, как называют детеныша носорога. Ученые до сих пор не придумали, как называть этих носотоликов, вот в чем дело. Так я вошел в мир ученых и стал там своим. А потом испортился, и вышел, как видите.
Показать полностью…
Одно из наивысших проявлений любви - позволить человеку, который вам очень дорог, страдать от естественных последствий его поступков и иметь возможность извлечь уроки из своего поведения.
Когда мы из страха или из чувства вины устраняем или смягчаем эти последствия, а, следовательно, и эти уроки, мы делаем это ради себя, а не ради близкого человека.
Когда мы чувствуем себя ответственными за другого человека и не можем вынести чувства вины или осуждения со стороны окружающих, нам необходима помощь в управлении собственными неприятными ощущениями, а не в управлении чужой жизнью.
