Влада Моисеева
Сегодня
📚 Книжная новинка
Ричард Р. Копп - Использование созданных клиентом метафор в психотерапии
В книге представлены два новаторских метода применения метафор в качестве техники терапевтического вмешательства. Речь идет о собственных метафорах клиента, в отличие от традиционного подхода, когда метафоры предлагаются терапевтом. Первый из рассматриваемых методов связан с изучением и трансформацией метафорического языка клиента, а во втором методе акцент делается на работе с метафорами ранних воспоминаний.
Автор детально описывает, как проводить вмешательства, опираясь на клиентские метафоры, и какими навыками должен владеть терапевт в данном подходе. Терапия метафор дает возможность гибко работать в условиях социокультурного разнообразия и совместима с широким спектром терапевтических модальностей, включая индивидуальную и семейную терапию, психоаналитическую терапию, эриксоновскую гипнотерапию, КПТ, индивидуальную психологию Адлера и системную семейную терапию.
Кроме того, в книге исследуется роль лингвистических, когнитивных, сенсорно-аффективных и нейропсихологических процессов в терапевтических изменениях, возникающих благодаря работе с клиентскими метафорами.
- ЗАТО ПОЛУЧИЛ ОПЫТ!
Иногда говорят люди, когда хотят утешить другого или себя в ситуации, в которой всё пошло не так, как хотелось бы.
Да, всё обернулось плохо - но зато:
- теперь я знаю, как не надо
- теперь я умею с этим справляться
- я пришел к определенным выводам
Другими словами - даже в "неудаче" есть какой-то "профит".
Слово "опыт" в таком контексте кажется синонимичным словам: навык, умение, знание, грамотность. Что-то, что мы можем приобрести в сложившейся жизненной ситуации, вынести из неё, положить за пазуху, чтобы потом достать и применить к чему-то ещё.
Однако, в "опыте" можно обнаружить и другой содержательный аспект, а именно: переживание.
Это тот опыт, который невозможно вынести за пределы ситуации. Который нельзя назвать "полезным" или "бесполезным" - ведь его нельзя "использовать".
Такой опыт может быть ценен не потому, что он дает нам ещё что-то, помимо самого себя, а просто потому, что он есть.
Он запечатлен в нашей памяти, он - часть нашей истории. Возможно, что в нем и обнаруживает себя наша жизнь.
Такой опыт может быть приятным и неприятным. Но если он "неприятен" - это не значит, что он неудавшийся.
Нам может быть сложно уйти из плоскости пользы. Из плоскости, в которой есть победы и поражения, в которой опыт может оказаться бессмысленным и бесполезным.
Мы привыкли видеть ценность в опыте, как в приобретении. Ценим ли мы опыт как переживание? Как опыт своей неповторимой жизни? Опыт, который не "получается", а "случается"?
Та боль, которую нам причинили другие люди и которая грузом лежит на нашей душе, требует освобождающего разрешения. Обида, злость, ненависть, чувство несправедливости - как простить? Как оставить это в прошлом? Как не оглядываться со слезами на глазах? Как не возвращаться и не пытаться выяснять отношения, вскрывая старые раны? На эти вопросы нет простого и однозначного ответа. Нет инструкции. Есть долгий, часто сложный и местами противоречивый путь внутренней работы. Работы, которая не сводится к формальному избавлению от "плохих" чувств или мистическому "отпусканию" негатива. Тяжесть в нашей душе - это тяжесть реальных, земных отношений. Другие люди - отягощают нас. Действительно, легче иметь "отношения" с воображаемыми фигурами, с нашими образами, с ожидаемым и желанным, чем с теми, кто есть. Так - нет сопротивления, нет разногласия, нет напряжения - нет чужих желаний, интересов, мнений, ценностей, чувств, мотивов и воли, которые могли бы вступать в конфликт с нашими. Но тогда и нет Другого. А раз его нет - нет и отношений в известном смысле. Тема прощения, по-видимому, освещена гораздо более широко и ярко, чем тема извинения: нам мало от чего следует предостерегать себя, направляя на неё свои прожектора внимания. Извинение, в свою очередь, словно вовсе старается оставаться за кадром. Касаясь его, мы выходим на тонкий лёд, приближаясь к крайне уязвимым местам нашей психики. Ведь, с определенной точки зрения, действительно, проще быть тем, кто прощает: тем, у кого есть власть над другим; тем, кто выносит решение; тем, за кем остаётся последнее слово. Когда мы извиняемся - мы доверяем себя в руки другому. Мы говорим о своих плохих поступках, нечестности, предательстве, жестокости, безразличии, лжи. Те части нас, которые находятся в темноте, сложнее всего открывать перед другими. Они начинают болеть и извиваться даже от нашего собственного света сознания. Что же происходит с ними, когда мы позволяем увидеть их кому-то ещё? Вспомните себя, когда вы подходили к этому серьезнейшему шагу. Как бы вы могли оценить этот душевный порыв? Смелость перед опасностью быть отвергнутым, возможно, навсегда? Волевой поступок, который вы совершали несмотря на страх и стыд? Из совершенно неудачного положения, под грузом вины и ответственности? Как расплывалось всё перед глазами? Как хотелось сбежать, спрятаться, исчезнуть? Как замирало время, как затаивалось сердце?... И все же тащили себя к этому человеку. Обращались к нему. Смотрели в глаза. Признавались в том, о чем, возможно, он никогда бы и не узнал. Зачем? И несмотря на всю тяжесть данного действа, понимали, что делали что-то правильное, необходимое душе для дальнейшей жизни. Как мы ощущаем себя, когда осознаем, что разбитому сердцу не поможет наше "прости"? Что сделанное нами - необратимо? И всего того, что мы можем сделать - никогда не будет достаточно? - Должен ли другой быть сострадательным и бережным с нами в такие моменты? И получится ли у него быть таким? К тому же извинение редко сделает нам честь. Оно часто воспринимается как действие, необходимое для искупления, которого, между тем, зачастую совершенно недостаточно для него. И вопрос отпускания вины, возможно, гораздо более сложен, чем вопрос отпускания обиды. В нем очень трудно найти утешение, принятие, поддержку, сочувствие - это всё требует значительного великодушия и от других, и от себя. - Как долго мы должны мучаться прежде, чем освободить себя от тяжести совершённого? Ведь даже если извинения приняты, мы сами не всегда оказываемся способны даровать себе целительное прощение. Искреннее и глубокое извинение - это опыт, который меняет нас. Это пугающее столкновение с другим самой уязвимой частью себя. Соприкасаясь с подобными переживаниями, мы всегда становимся чуть больше себя нынешних. Мы выживаем после того, что казалось нам губительным. И это не проходит бесследно. Решившись пройти сквозь - мы обретаем больше, чем готовы были потерять. Извинение - это подвиг души, который настойчиво приближает нас к более подлинному бытию.
Показать полностью…