Газлайтинг. Приемы, которыми пользуются манипуляторы.


Одним из любимых приемов которым пользуются манипуляторы это Газлайтинг. Задача этого паттерна разрушить Ваше представление о реальности, или заставить сомневаться в собственном представлении о реальности. Это по-настоящему сводит с ума.


Впервые термин «газлайтинг» использовал Патрик Гамильтон в 1938 году в своей пьесе «Газовый свет», в которой главный герой доводит свою жену до безумия, заставляя ее сомневаться в собственной реальности. Далее этот термин был популяризирован в экранизации 1944 года «Газовый свет», психологическом триллере о мужчине по имени Грегори Антон, который убивает знаменитую оперную певицу и впоследствии женится на ее племяннице.


Главный герой расшатывает чувство реальности своей жены, заставляя ее поверить в призрака, обитающего в доме тети. Он устраивает все так, чтобы ее забрали в психушку, а он получил бы доступ к фамильным драгоценностям. Для этого он перекладывает вещи в доме, выключает и включает газовые лампы и издает страшные звуки на чердаке. После своих проделок, он убеждает свою жену, что все эти плод ее больного воображения. Также изолирует героиню, чтобы она не смогла получать поддержку. Также Грегори подключает третьих лиц, чтобы подкрепить эту вымышленную реальность. Служанки убеждают героиню в том, что они не двигали мебель, не трогали картины, что это она сама все делает, но просто забыла. И только тогда, когда инспектор подтверждает, что лампы действительно мерцают, она понимает, что была права.


Этот фильм является хорошей иллюстрацией газлайтинга, когда человека заставляют с помощью разных приемов усомниться в своей реальности. Данным приемом чаще всего пользуются нарциссы и психопаты, социопаты используют скорее прямые угрозы. Газлайтинг - это мастерский и изощренный прием, чем выше интеллект у манипулятора, тем сложнее этому противостоять.


Газлайтинг – это не ложь, это недоправда, полуправда, искаженная правда, поэтому его очень сложно распознать и остановить.


Если Вы слышали такие фразы:
Ты неправильно поняла. Я не это имел ввиду. Тебе показалось. Ты себя накручиваешь. Я этого не говорил. Такого не было, было так. Ты слишком чувствительна. Давай забудем. Выбрось из головы. Ты слишком остро реагируешь. Не делай из мухи слона.
Это типичные история газлайтинга, перекраивание реальности на свой лад, повторение искаженных фактов несколько раз.


В книге «Токсичные люди» автор Шахида Араби приводит пример, когда жена находит чужое нижнее белье в своей постели, а муж начинает ее убеждать, что это ее белье, что она сумасшедшая, параноик. В последствии она действительно начинает сомневаться, ее это белье или нет.


Также, прием, который подкрепляет газлайтинг, это патологизация жертвы. Заставить жертву сомневаться в своем психическом здоровье. Слышал такую историю, когда муж подсыпал своей жене психоактивные вещества в еду, а когда она начинала вести себя неадекватно, вызывал скорую и объяснял врачам, что это происходит регулярно и не с того не с сего. Не знаю, чем в итоге закончилась эта история, но бывает и такое.


Что в итоге происходит с жертвой?
1. Эмоциональная зависимость. Все это делается с целью вызвать у жертвы чувство беспомощности и обеспечить полную зависимость от преследователя.
2. Снижается самооценка. Человек теряет веру в свои способности и таланты, считает себя никчемным неудачником.
3. Развиваются всевозможные психические расстройства, тревожность, панические атаки, депрессия и тд
4. Формируются химическая зависимость. Иногда жертвы манипуляторов, чтобы справится со своим состоянием начинают прибегать к опасным препаратам, алкоголь, наркотики, аптечные препараты.
5. Развивается хроническая психосоматика.


Кстати, данный прием используется не только в контексте семейных отношений. Довольно часто этим пользуются некоторые руководители, убеждая своих подчиненных, что они никчемные и никому не нужные, что нигде они не найдут нормальную работу, что их здесь терпят.

Показать полностью…

Немного профессионального юмора в ленту)

Мой знакомый подросток иногда говорил про свою маму: «О, из мамы лезет крокодил». Этим литературным оборотом он обозначал то состояние, когда из его милейшей и крайне сдержанной мамы вылезала нецивилизованная и крайне агрессивная тварь, которая одним своим рыком за секунду добивалась того, чего благовоспитанной ее ипостаси не удавалось достичь, днями и часами беседуя со своим чадом о несовершенном устройстве мира и его, чада, вкладе в это несовершенство. Я, тогда двадцатилетняя бездетная принцесса с еще не упавшей короной, ужасалась тому, что описывал подросток: «Орет? Даже не орет? Хуже? И ты ее очень боишься в эти моменты? Кошмар! Какое лютое насилие над ребенком!» Сейчас трое моих детей хорошо знают состояние, когда «из мамы лезет крокодил». И, в отличии от себя двадцатилетней, я не вижу в этом ничего страшного — как в отношении меня самой, так в отношении тех нормальных родителей, которые вызывают у меня симпатию. То есть не в пьяницах и не в наркоманах, не в садистах и не в насильниках. А в тех, кто так же, как и я, стремится к осознанному родительству, выстраивает со своими детьми дружеские и ровные отношения, хочет веселиться, а не страдать, радоваться жизни, а не тянуть крест, любоваться своим семейством, а не изнывать от нелюбви к нему. И вот эти нормальные, обычные родители, которые мечутся между желанием работать (и заработать) и чувством вины, что оставляют детей на бабушек, нянь и продленку, носятся по Москве, развозя своих чад то в бассейн, то на английский, а еще водят их в театр и в Панда-парк, покупают им игрушки в магазине «Понарошку» и магазинчике «Я люблю читать», убеждают своих чад, что все-таки давай дома поужинаем, чем заскочим в Макдоналдс, приучают их к тому, что учительницу по фортепиано в конце занятия надо благодарить за урок, и читают статьи Петрановской и Мурашовой, - они иногда срываются. И из них вылезает крокодил. Нецивилизованная и, повторюсь, крайне безжалостная тварь, которая ничего уже не готова объяснять, а готова слышать только короткое «да» в ответ на свое требование и видеть только сверкающие пятки того, кто впереди собственного визга понесся выполнять ее поручение. Прямо сейчас. Молча. И без дискуссий. Сыграть появление этой твари невозможно. Можно сымитировать болезнь, недомогание, головную боль, слезы, печаль, крайнюю стадию расстройства, веселья и бурной радости, можно изобразить что угодно, только не превращение в крокодила. Им можно только стать. И это - скажу вам, как человек, не раз переживший трансформацию то ли в Чужого, то ли в Хищника, - малоприятные ощущения. Потому что в момент, когда ярость заливает мозг и тот просто отключается, уступая место бешенству, о налете цивилизации забываешь. Обо всех этих «простите, извините, как тебе будет удобнее, давайте учитывать друг друга и заботиться о комфорте каждого члена семьи». Когда не подходишь, а уже заходишь за предел терпения, остаются только животные страсти. Презумпция силы. Инстинкт самосохранения. Наслаждение властью. Упоение безнаказанностью. Страшные, исконные, неотменимые никакой культурой и никакими тренингами вещи. И лучше знать этих древних демонов любого родителя в лицо, чтобы хотя бы чувствовать их приближение, чем делать вид, что «со мной такого никогда не бывает». Бывает. Или вас с ребенком еще из роддома не выписали. Удивительно, но дети боятся «крокодила из мамы» гораздо меньше самой мамы, которая, раз увидев в себе чудовище, начинает шарахаться сама от себя уже по любому поводу. Ей ведь и так снится, что она то ребенка во сне задавила, то просто выпустила из рук с балкона. А тут еще и не во сне такое случилось. Дети же — я неоднократно спрашивала своих - воспринимают это просто как грозу. «Да, мы понимали, что бесим тебя, но нам было весело и мы думали, что нас пронесет и ты не сорвешься. Да, было страшно, но ты же тоже человек, так что ничего: ну, поорала, ну, расшвыряла вещи из шкафа, ну и что?! Я ведь тоже недавно доставала сестру, и она меня побила в конце-концов. Я не обиделась, справедливо же!».Похоже, дети воспринимают родительские срывы — появление того самого крокодила из мамы (повторюсь, речь здесь идет только о хороших, обычных, нормальных, не криминальных родителях) — именно как справедливое последствие собственного поведения. Как знак, что они нарушили какие-то очень важные границы - терпения? Взаимопонимания? Уважения? Просто человеческих сил? - и закономерно получили очень жесткий ответ от реальности, от мира: вот так — нельзя. Ни с кем. С людьми так нельзя. Нельзя часами издеваться над собакой. Нельзя намеренно не слышать того, что тебе говорят. Нельзя так долго делать вид, что ты тупой. Нельзя весь день дразнить младшего брата. Нельзя в магазине истериками выцыганивать себе очередную фигню с прилавка. Нельзя жить так, словно кроме тебя и твоих капризов, настроения и желаний никого и ничего больше нет. Ни с кем так нельзя. Даже с мамой, которая всегда поймет и простит. Даже с ней вот так вот — не нужно. Каким бы младшим, залюбленным, зацелованным сыночком ты ни был. Какой бы долгожданной избалованной дочкой-подружкой ты ни была. Вот так — нельзя. Иначе из мамы вылезет крокодил. Никого не съест, конечно. Но напугает сильно.

Показать полностью…