Анатолий Власов
10 апреля 2025
Одним из признаков расстройства личности является нарушение тестирования реальности. Что это собственно такое?
Оно может сильно различаться по интенсивности. Например, когда человек в психозе видит зелёных человечков - это один край спектра, а когда он убеждён в чужих мотивах и не желает слышать ничего, что противоречит его идее о другом - это другой край спектра.
Можно было бы сказать, что психологические защиты устроены так, что в определенных аффективных состояниях, то есть, когда человек захвачен эмоциями, импульс потестировать реальность не может включиться, это был бы сбой защиты.
При расстройствах в таком состоянии человек живет большую часть времени. Для того, чтобы импульс тестировать реальность мог включиться, необходим довольно высокий уровень внутренней и внешней безопасности и доверия. К сожалению расстройства тем и тяжелы, что создать такой уровень безопасности очень тяжело из-за мнительности, которая является естественным следствием нарушения ориентации в происходящем.
П.С. Словосочетание «тестирование реальности» прошу не наполнять смыслом, используемым в психиатрии. Там он совершенно определенный: отсутствие бреда и галлюцинаций. Я же предлагаю сделать акцент на слове «тестирование» и рассматривать его как процесс.
Для большинства людей проблема любви состоит в том, чтобы быть любимым, а не в том, чтоб любить, уметь любить. Значит, сущность проблемы для них в том, чтобы их любили, чтобы они возбуждали чувство любви к себе. К достижению этой цели они идут несколькими путями. Первый, которым обычно пользуются мужчины, заключается в том, чтобы стать удачливым, стать сильным и богатым настолько, насколько позволяет социальная ситуация. Другой путь, используемый обычно женщинами, состоит в том, чтобы сделать себя привлекательной, тщательно следя за своим телом, одеждой и т. д. Иные пути обретения собственной привлекательности, используемые и мужчинами, и женщинами, состоят в том, чтобы выработать хорошие манеры, умение вести интересную беседу, готовность прийти на помощь, скромность, непритязательность. Многие пути обретения способности возбуждать любовь к себе являются теми же самыми путями, которые используются для достижения удачливости, для обретения полезных друзей и влиятельных связей. Очевидно, что для большинства людей нашей культуры умение возбуждать любовь это, в сущности, соединение симпатичности и сексуальной привлекательности.
Вторая предпосылка отношения к любви как к чему-то, не требующему обучения, состоит в допущении, что проблема любви - это проблема объекта, а не проблема способности. Люди думают, что любить просто, а вот найти подлинный объект любви, - или оказаться любимым этим объектом, - трудно. Эта установка имеет несколько причин, коренящихся в развитии современного общества. Одна причина в большой перемене, произошедшей в двадцатом веке в отношении выбора «объекта любви». В викторианскую эпоху, как и во многих традиционных культурах, любовь не была в большинстве случаев спонтанным, личным переживанием, которое затем должно было вести к браку. Напротив, брак основывался на соглашении - т о ли между семьями, то ли между посредниками в делах брака, то ли без помощи таких посредников; он заключался на основе учета социальных условий, а любовь, как полагали, начнет развиваться с того времени, как брак будет заключен. В течение нескольких последних поколений всеобщим стало в западном мире понятие романтической любви. В Соединенных Штатах, хотя соображения договорной природы брака еще полностью не вытеснены, большинство людей ищут романтической любви, личного переживания любви, которое затем должно повести к браку. Это новое понимание свободы любви должно было в значительной мере повысить значение объекта в ущерб значению функции.
С этим фактором тесно связана другая характерная черта современной культуры.
Вся наша культура основана на жажде покупать, на идее взаимовыгодного обмена. Счастье современного человека состоит в радостном волнении, которое он испытывает, глядя на витрины магазина и покупая все, что он может позволить себе купить или за наличные или в рассрочку. Он (или она) и на людей глядят подобным образом. Для мужчины привлекательная женщина - для женщины привлекательный мужчина - это добыча, которой они являются друг для друга. Привлекательность обычно означает красивую упаковку свойств, которые популярны и искомы на личностном рынке. Что особенно делает человека привлекательным - это зависит от моды данного времени, как физической, так и духовной. В двадцатых годах привлекательной считалась умеющая пить и курить, разбитная и сексуальная женщина, а сегодня мода требует больше домовитости и скромности. В конце девятнадцатого и в начале двадцатого века мужчина, чтобы стать привлекательным «товаром», должен был быть агрессивным и честолюбивым, сегодня он должен быть общительным и терпимым. К тому же чувство влюбленности развивается обычно только в отношении такого человеческого товара, который находится в пределах досягаемости собственного выбора. Я ищу выгоды: объект должен быть желанным с точки зрения социальной ценности, и в то же время должен сам желать меня, учитывая мои скрытые и явные достоинства и возможности. Два человека влюбляются тогда, когда чувствуют, что нашли наилучший объект, имеющийся на рынке, учитывая при этом границы собственного обменного фонда. Часто, как при покупке недвижимого имущества, заметную роль в этой сделке играют скрытые возможности, которые могут быть развиты со временем. Едва ли стоит удивляться, что в культуре, где превалирует рыночная ориентация и где материальный успех представляет выдающуюся ценность, человеческие любовные отношения следуют тем же образцам, которые управляют и рынком...
"Третье заблуждение, ведущее к убежденности, что в любви ничему не надо учиться, состоит в смешении первоначального чувства влюбленности с перманентным состоянием пребывания в любви. Если двое чужих друг другу людей, какими все мы являемся, вдруг позволят разделяющей их стене рухнуть, этот момент единства станет одним из самых волнующих переживаний в жизни. В нем все наиболее прекрасное и чудодейственное для людей, которые были прежде разобщены, изолированы, лишены любви. Это чудо неожиданной близости часто случается легче, если она начинается с физического влечения и его удовлетворения. Однако такого типа любовь по самой своей природе не долговечна. Два человека все лучше узнают друг друга, их близость все более и более утрачивает чудесный характер, пока, наконец, их антагонизм, их разочарование, их пресыщенность друг другом не убивает то, что осталось от их первоначального волнения. Вначале они не знали этого всего; их, действительно, захватила волна слепого влечения. «Помешательство» друг на друге - доказательство силы их любви, хотя оно могло бы свидетельствовать только о степени их предшествующего одиночества.
Для меня проблема заключается в том что бы стать любовью.
В моём понимании любовь это не вид отношения или состояния. Любовь это - содержание.
Солнце светит на человека и человек говорит: "Солнце греет меня, оно меня любит". Но лучи Солнца это не любовь, а следствие его любви. Лучи это следствие термоядерных реакций внутри него (его содержание).
Солнце не заботится о том, что бы его любили, или что бы любило оно, но свет его лучей оживляет всё вокруг.
Будучи маленькими истинными-детьми мы имеем это содержание, но со временем на нас оседает много лишнего закрывая наш природный свет. Я думаю, что только вернувшись к себе истинному мы можем вернуть этот свет.
Почему я думаю, что комментарии из серии "вы обязаны простить!" – мудацкие и токсичные. Когда еще они в постах про родителей, я это списываю на стокгольмский синдром или на страх комментатора, что его дети тоже придут с вопросами об их детстве. И поэтому ему хочется заранее подстелить соломки. Но когда я сегодня прочла это под постом женщины, которую избивал муж на протяжении многих лет. И ее, и маленьких детей. И выгонял на улицу, и вообще творил то, что делают мужья-абьюзеры в фильмах ужасов. А ей немедленно: вы его простите и пожалейте!
Итак, почему так нельзя: во-первых, жалеть в такой ситуации нужно жертву, а не насильника. Требовать того, чтобы жертва жалела насильника – это какой-то адский перевернутый мир. Во-вторых, для прощения и жаления нужен огромный ресурс, который жертве бы тоже лучше потратить на себя или на родных, а не на – насильника. И в-главных, нельзя простить того, что не считает себя виноватым и не просит прощения. Можно пережить ситуацию, забыть, отпустить, но не простить. Иначе вполне легко оказаться в той самой созависимости и в ситуации серийного насилия. Тебя по морде, а ты простил. Тебя снова по морде, а ты так поработал над собой – и снова простил. Собственно, история с "будь выше и прости того, кто делает тебе больно" – очень выгодна для насильников. Она перекладывает ответственность за содеянное на жертву. Жертвы вообще обычно довольно противные – плачут, жалуются, вызывают неприятные чувства. Пусть они уже поскорее простят, забудут, станут веселые и довольные и прекратят нас мучить своими страданиями! К тому же это очень удобно – всегда иметь под рукой всепрощающего человека. Что бы ты ему не сделал, а он тебя взял – и простил! Он же не хочет быть обиженной злюкой-букой, ведь правда?
Для того, чтобы на самом деле простить человека, он должен (сам-первый!) совершить довольно много шагов.
1. Признать то, что случилось. Обычно насильники уже на этом этапе говорят, что ничего не помнят, ты что-то путаешь, ты выдумываешь, я не мог такого совершить, ты вообще какая-то сумасшедшая, тебе к врачу надо.
2. Взять на себя полную ответственность за совершенное. Не "вы меня довели". Не "у меня жизнь была тяжелая". Не "все так поступали". А – да, я это делал.
3. Извиниться и раскаяться. Искренне. Не: вы мне выкрутили руки, ну, извините. Часто извинений не получается, потому что насильник думает о том, как бы сохранить в процессе чувство собственного достоинства, а не о чувствах жертвы.
4. Наверное, самый сложный пункт. Надо очень четко осознавать, что одного раза с объяснениями и извинениями часто бывает мало. Что одно "извини" не перечеркивает годы травм. Что жертва будет раз за разом возвращаться к тем событиями и придется раз за разом повторять пункты 1-3 для того, чтобы она поверила – вы это искренне. Вы это на самом деле. Вам ее чувства важнее чувства собственной важности. Потому что обычно бывает так, что насильнику кажется, что после извинений история обнуляется, все все забыли и начали с чистого листа. И только эта противная жертва не хочет все вот так сразу взять – и забыть. А хочет обсуждать и раз за разом убеждаться в том, что извинившийся – действительно изменился. (Кстати, так часто случается и во время супружеских измен. Изменившая сторона бывает фрустрирована и обижена тем, что тот, кому изменили, не может забыть все сразу же после того, как перед ним извинились).
5. Постараться компенсировать чем-то важным для себя и нужным для жертвы. Ну, типа, как Германия выплачивала деньги пострадавшим странам и народам. Да, те деньги не вернут убитых, но они помогут выжившим сделать их жизнь лучше. Компенсация – это не всегда материальное или деньги. Это может быть физическая помощь. Это может быть какое-то эмоциональное соучастие. Важно, чтобы тот, кто просит прощения, был настроен каким-то образом компенсировать ущерб. Даже, если вы сломали вещь, которую одолжил вам друг, вы не говорите просто "прости, пожалуйста". Вы говорите: "Прости, пожалуйста, можно, я куплю тебе такую же?" А потерянные годы, психика, здоровье, вера в людей – это гораздо больше, чем сломанная вещь. Другое дело, что пострадавший может отказаться от компенсации. А может и согласиться. Но предложить, чтобы показать, что ваше раскаяние и извинения – это не просто слова, что вы готовы деятельно заслужить прощение, – это принципиально важно.
Вот после всего этого – человека вполне можно простить ) А до этого – только закрыть дверь за ним и забыть, как страшный сон. Чтобы строить другую, новую и счастливую жизнь, в котором не будет места насилию. Как-то так.
ПС. И нет, кухонные психологи не правы. Свойство здоровой психики – не прощать насилие. Свойство здоровой психики – ограждаться от него, уходить оттуда, где плохо. А лезть в самую гущу, чтобы разобраться в тонкой душевной организации насильника – это свойство глубоко травмированного, созависимого человека.
