Эвелин Рудалова / Лента

Если быть честными, то надо признать, что люди вокруг не всегда с воодушевлением относятся к выражению любых наших эмоций в любых обстоятельствах: какие-то осуждаются, какие-то не приветствуются, какие-то просто запрещены, а какие-то возможны только в определённой форме.

Психологии же (в своем кабинете!) поддерживают осознавание и выражение любых эмоций. И в этом есть свой важный смысл, ведь эмоции помогают понять, что именно происходит внутри человека, и как нам, исходя из этого, выстроить взаимодействие. Психолога специально учат тому, как помогать разворачивать клиентские чувства и их выдерживать.

Но нелепо и странно было бы переносить модель поведения клиента в кабинете психолога на повседневную жизнь.

И если ваш психолог выдерживает ваше недовольство, гнев и прочие сложные переживания, иногда проявляя странное умиление на их проявление, то далеко не факт, что ваша мама, подруга или начальник тоже так сможет.

Поэтому нет никаких гарантий, что от вашего самовыражения вы получите ожидаемый вами эффект.

Другие люди далеко не всегда хотят и могут иметь дело с нашими «сырыми» эмоциями. Хотя бы потому, что их этому не учили, они теряются, пугаются или просто не выдерживают чьего-то эмоционального шторма и могут быть в ярости от того, что стали его участником или свидетелем.

Условно психически здорового человека от не очень нездорового отличает способность хоть как-то тестировать окружающий контекст и, в идеале, свободно, но осознанно выбирать между эмоциональным самовыражением, осознанной целью и уважением к окружающим.

Сохранить искренность, выбирать форму и учитывать обстоятельства — это ли не душевное здоровье … не всегда, впрочем, достижимое как для нас, так и для нашего окружения. Но отчего же не помечтать…

Показать полностью…

Мне было 12. Я лежала в больнице.Эту историю я вспомнила совсем недавно. Она всплыла, как ржавая подводная лодка, похороненная в пучинах памяти до поры.Усилием воли, тогда в детстве, я приказала себе ее забыть. Получилось.Прошло 30 лет, и с ощущением вчерашности этого происшествия, с цифровой точностью деталей и полным спектром ощущений я вдруг вспомнила все. До запахов, до соли под носом.Я лежала в больнице.Ничего серьезного. Просто периодически болел живот. Мама настояла на обследовании.Мне нравилось, что я пропускаю школу. Нравилось повышенное внимание родителей и друзей. Наша палатная тусовка тоже нравилась.Это было почти как лагерь. Страшные истории и анекдоты до глубокой ночи, попытка намазать пастой мальчишек из соседней палаты,в которых успели влюбиться, обмен анкетами и песенниками.Кого-то выписывали. Мы обнимались и плакали, клялись в дружбе до гроба, чтобы через пару дней напрочь забыть и лицо, и имя.На свбоодные койки приходили новые.И в один день наш маленький предподростковый коллектив пополнился двумя мелкими девочками. Им было по 5 лет. Одна с мамой. Вторая - одна: мама дома с младшим братишкой.Мы, старожилы 3-й палаты, сбились в обиженную кучку и наблюдали, как этим малявкам стелят кровати, как берут кровь под их сопливые всхлипы.Перемигивались разочарованно. Как же теперь ночной пододеяльный хохот? Вылазки в соседнюю палату? Картишки на яблоки?Ладно, мелкие. Но мама!И мама оправдала наши опасения. Она оказалась тётей суровой и дисциплинированной. Под ее контролем вся палата строем ходила мыться и чистить зубы. И после завтрака садилась за уроки. Она была в курсе ограничений по диете каждой из нас и , упаси Бог, раскрыть при ней запрятанную шоколадку.И никакой болтовни, никаких хихиканий в тихий час и после 10-ти.Никакого нытья – это уже не нам, а той невозможно жалкой девчушке, которая лежала без мамы.Она слушалась, не ныла, а беззвучно размазывала по щекам неугомонные слезы. И повышала голос до визга только тогда, когда медсестра приходила забирать ее на какие-то процедуры.Я не запомнила ее имя. Помню тоску в глазах да всклокоченную белёсую паклю на голове, которая оформлялась в аккуратный хвостик только вечером, когда малышку навещала мама.Однажды утром она обкакалась. Вот так стояла у окна, пока мы занимались уроками. Стояла тихо, как ей было приказано. А потом по палате поплыл запах.Источник вони первой определила наша палатная мама. Она подошла к окну, оттянула резинку колгот на худенький попе девочки и разразилась гневным щебетом.Как же так! Как не стыдно? Такая большая! Трудно было сказать? Здесь не ясельная группа, мыть тебя никто не будет! Вот и стой так, воняй до вечера пока мама не придет!Девчушка молча смотрела на свою обвинительницу. Без слёз. Теребя неспокойными пальцами подол платьица.Кивала, пропитываясь чужим негодованием.Соглашалась с каждым словом.Да, грешна!Да, виновата!Да, буду стоять здесь до прихода мамы!Девчонки позатыкали носы, и картинно изображая рвотные позывы, высыпали в коридор.Возмущенная мама переключилась в режим нравоучений и объясняла собственной дочери, что нельзя вести себя так, как эта "засранка".Мне было 12. Моему братику 3. Я знала, как моют попы.Я стянула со спинки кровати своё полотенце, взяла "засранку" за руку и повела в душевую. Мимо правильной мамы. Сквозь ряды изумлённых подруг.Сложнее всего было снять колготы. Вонючая жижа тянулась за ними по ногам до самых пяток. Плюхалась на пол. Смердела невыносимо.Малышка покорно приподнимала ноги, держала задранным свое фланелевое платьице в красно-белую клетку.Мы долго ждали, когда ледяная струя станет хоть сколько терпимой. Молча переглядывались, будто задумали преступление.А вдруг не получится?- говорил ее взгляд.Прорвемся! - отвечал мой.Получилось.Только стирать трусы и колготки у меня не хватило стойкости. Я метнулась в палату. Достала из тумбочки пакет с яблоками. Выкатила их прямо на кровать - и назад в душевую с пакетом.Скатала унавоженные вещи тугим комком в прозрачный целлофан, завязала двойным узлом.– Маме вечером отдашь и все расскажешь! Поняла?– Поняла! - сказала девочка, имя которой я не помню. Только глаза. Голубые. Лучистые. Благодарные.И мы вернулись в палату.Там все молчали.Молчала мамаша.Молчали девчонки.Мне казалось, что со мной, оскверненной, теперь не хотят общаться. Казалось, от меня продолжает вонять. И запоздалая мысль, что можно было сообщить о происшествии санитарке и не марать руки, не давала мне покоя. Вот я дууура!А на следующий день меня выписали. Я ни с кем не обнималась, не клялась в вечной дружбе. Собрала вещи. Сказала "Пока!". И забыла эту историю на 30 лет.Вспомнила. И только теперь поняла, что я ведь была героем. Я ведь утерла не только попу пятилетней малышке, но и нос своим подругам и той правильной маме.Все эти долгие 30 лет я жила с уверенностью, что в детстве была несносной, капризной и дерзкой девочкой.И теперь, глядя на своих детей, порою несносных и своевольных, я лелею надежду, что и в их памяти хранятся такие маленькие примеры любви и бескорыстного добра.Не оцененные в своей возвышенности и героизме, они, возможно, забудутся до поры. Но будут свидетельством того, что в неуклюжем подростковом теле, под натиском гормональных бурь растет и зреет Человек, способный любить, сострадать и приходить на помощь.

Показать полностью…

Ты вроде еще ребенок, еще не вырос, а в тебя уже закладывают установку, что ты должен, обязан, что нужно будет отдать за что-то там. А ребенок это гость в твоем доме и биологическое продолжение тебя. Накорми, выучи и отпусти. И он вернет. Вернет то, что было заложено: защитную реакцию на навязывание - своей несчастливой жизнью или холодностью по отношению к родителю, либо счастливой жизнью и теплом к близким за подаренную свободу выбирать себя и быть собой, раскрывать себя настоящего. Но это мое спонтанное озарение сейчас. Можно просто прислушаться и поразмыслить, не обязательно это истина или правда для всех.

Показать полностью…

Памятка для родителей взрослых детей

1. Ваши дети - это отдельные существа. Вы привели их в жизнь, но они вам не принадлежат.

2. Дети ничего вам не должны за жизнь. Всё ценное, что вы вложили в них, они приумножат и передадут своим детям.

3. Вырастая, дети неизбежно должны уйти из вашей жизни, отпустите их с благословением и отойдите в сторону, а иначе они будут связаны и не смогут построить свою жизнь.

4. Дети не обязаны следить, чтобы ваша жизнь была наполненной. Это только ваша задача. Позаботьтесь о себе сами.

5. Когда у взрослых детей появляется собственная семья - это их семья и ваша власть на её территорию не распространяется.

6. Спросите разрешения у детей, можно ли вам приехать погостить, например. Семья детей - не ваша вотчина. Научитесь стучать в их двери, а не вламываться.

7. Приезжая в семью детей, помните, что вы гость, а не хозяин. Ваш голос может быть только совещательным.

8. Не учите их жить и не давайте советов, если не просят. Ваш опыт только ваш, а у них он может быть совсем иным.

9. Если вы не были счастливы в жизни, то вы не знаете как быть счастливыми и не можете научить детей, зная какие-то правильные слова.

10. Появляясь в доме взрослых детей, посмотрите, не стараетесь ли вы захватить власть, не конкурируете ли с невесткой или зятем.

11. Помните, на территории взрослых детей, порядок устанавливают они, а не вы.

12. Не старайтесь разрушить авторитет детей перед их детьми, разрешая внукам то, что запрещают родители. Это запрещённый приём. Не старайтесь стать для внуков лучшим родителем.

13. Помните, в доме ваших детей есть их любимые места за столом, чашки и тд. Присмотритесь чьё место вы собираетесь занять и сядьте на свободное.

14. Оставайтесь главными и ответственными в своей жизни и стройте её по своему усмотрению, не рассчитывая на ресурсы детей.

15. Сохраните дружбу с ними и внуками, уважайте их выборы, даже если они вам не нравятся.

16. Когда вы состаритесь, дети будут заботиться о вас по любви и в этом много свободы и радости. Любовь, благодарность и уважение к родителям способны на многие дары. Не пропустите их.

Если вас задели мои слова, посмотрите какую проблему вы не замечаете.
Дети, боясь вас обидеть, могут сказать что я написала хрень. Они часто из любви ущемляют себя, чтобы не причинить вам боль.

Показать полностью…