Мир психологии
1 декабря 2025
В тот день, когда умер мой отец, я покупал бананы в овощном магазине.
Помню, я тогда подумал: «Это же ненормально! Твой отец только что умер — какого черта ты покупаешь бананы?»
Но нам нужны были бананы. Завтра утром мы проснемся — а бананов на завтрак нет. Вот я и пошел за ними.
В последующие дни также нужно было сделать много всякого разного, так что я искал в навигаторе парковки, ждал в очереди в кафе, сидел на скамейке в парке — пытаясь проглотить слезы, стараясь держаться прямо. На самом деле я был на грани впадения в такую истерику с рыданиями, от которых окружающие разбегаются в испуге.
Я хотел бы носить табличку с надписью «У МЕНЯ ТОЛЬКО ЧТО УМЕР ОТЕЦ. ПОЖАЛУЙСТА, БУДЬТЕ БЕРЕЖНЫ».
Не заглянув глубоко в мои покрасневшие глаза и не услышав, как дрожит мой голос, никто бы и не догадался, что происходит у меня внутри. Никто не имел понятия, какая зияющая пропасть только что поглотила всю предыдущую нормальную жизнь человека, который стоял рядом с вами в овощном отделе.
И хоть я на самом деле не хотел носить у себя на груди реальную табличку с описанием этих событий, это могло бы помочь — заставило бы людей вокруг меня соблюдать дистанцию, или говорить мягче, или двигаться более осторожно, — и это могло сделать невозможное почти терпимым.
Все, кто вас окружает: люди, с которыми вы стоите в очереди в гастрономе, толкаетесь в транспорте, сидите на работе, пересекаетесь в социальных сетях, смотрите в глаза через кухонный стол, — все они сталкиваются с потерями, сопутствующими нашей жизни. Все они о ком-то скорбят, по кому-то скучают, беспокоятся о ком-то. Возможно, разрушается их брак, или они не могут вовремя заплатить ипотечный взнос, или ждут результаты анализов своего ребенка, а может, сходят с ума в пятую годовщину смерти близкого человека и пытаются сдержать слезы, потому что боль от потери так же остра, как и в первый день.
Каждый, абсолютно любой человек, с которым вы сегодня встретитесь, пытается обрести мир в душе и побороть тревогу; старается прожить эти сутки с их задачами и проблемами, не сломавшись перед прилавком с бананами или в очереди на парковку или на почту.
Может быть, они не в трауре из-за внезапной трагической гибели своего родителя, но все равно люди, души которых изранены, измучены, опустошены болью, — они везде, и каждый день они несут свою тяжелую ношу. Эти люди — рядом с нами, при этом большую часть времени мы их практически не замечаем:
Родители, чьи дети неизлечимо больны.
Пары в процессе развода.
Переживающие потерю близких людей или отношений.
Дети, которых травят в школе.
Подростки на грани самоубийства.
Люди в канун годовщины смерти близких.
Родители, переживающие за своих подростков в депрессии.
Супруги военных, участвующих в боевых действиях.
Семьи, которые не знают, как свести концы с концами.
Родители-одиночки, которые не высыпаются и которым некому оказать помощь.
Все скорбят, или беспокоятся, или полны страхов, но никто пока не носит предупреждающих знаков с надписью: МНЕ НЕЛЕГКО. БУДЬТЕ БЕРЕЖНЫ.
И пока нет таких табличек, мы с вами должны вглядываться внимательнее, пристальнее в каждого, кто рядом с нами, — на работе, или на заправке, или в супермаркете — неважно где. Мы с вами не должны предполагать, что уж остальные-то, образно выражаясь, «не висят на волоске». Потому что большинство из окружающих тоже как раз находятся на волоске, готовы ухватиться за соломинку — и этой соломинкой может стать просто доброе отношение.
Необходимо напоминать себе, что от наших глаз скрыты очень тяжелые истории, и они окружают нас везде, — и обращаться с каждым человеком, как с хрупким, нежным, бесценным сокровищем — очень бережно.
Люди, которых вы сегодня встретите на своем пути, не будут носить знаки, чтобы сообщить о своем трауре или предупредить вас о своей потере или показать, как они напуганы, но если вы посмотрите на них правильным взглядом, внимательно — вы увидите эти приметы.
Вокруг вас много страдающих людей.
Будьте бережны.
Любить человека — худшая из работ
В этой фразе — «Любить человека — худшая из работ» — нет ни капли цинизма. Это не манифест разочарованного, а точное, почти клиническое описание эмоциональных затрат. Это работа, в которую уходит все: трезвость ума, ресурс нервной системы, запасы эмпатии. И самое главное — это работа без гарантий, без трудового кодекса и без защищенности от увольнения.
Ненормированный график
Любое дело имеет границы: начало, конец, перерыв. Здесь их нет. Эта работа не прекращается, даже когда объект любви выходит из комнаты. Она продолжается фоновым процессом: «Что он сейчас делает?», «Все ли в порядке?», «Не случилось ли чего?». Мысли возвращаются к нему с навязчивой регулярностью, как к нерешенной задаче. Он «захочет — придет, а потом уйдет», и твое внутреннее состояние становится заложником его воли. Ты никогда не находишься полностью «вне смены».
Стратегическое планирование в условиях хаоса
«И ты боишься, что в каждую из минут / Планы его с твоими не совпадут». Это не про бытовые неудобства вроде перенесенного ужина. Это про фундаментальную трещину в картине мира. Ты выстраиваешь в голове сценарий совместного будущего — пусть даже на день вперед, — а он живет по своему, независимому сценарию. И столкновение этих двух «правд» болезненно не потому, что кто-то виноват, а потому, что оно напоминает: твое сердце находится в заложниках у чужой свободы. Контроль — это иллюзия, и любить — значит добровольно отказаться от нее.
Главный вызов: Столкновение с инаковостью
«Любить человека страшно, ведь он — другой». В этом — суть. Мы часто влюбляемся в собственную проекцию, в удобный образ, который создали для другого. Но рано или поздно наступает момент истины: он — отдельная вселенная, со своими законами, болью, странностями и системой координат. Его поступки могут быть нелогичными для тебя. Его молчание может означать не обиду, а глубокую внутреннюю работу. Его потребности могут противоречить твоим.
И здесь начинается самая сложная часть «работы»: не переделывать, не воспитывать, не подстраивать под себя. А пытаться понять. Принять. Увидеть в этой инаковости не угрозу, а богатство. Это требует титанических усилий: отбросить эгоцентризм, усмирить собственную тревогу и признать за другим право быть тем, кто он есть.
Почему тогда мы идем на эту «работу»?
Потому что это единственный труд, который одновременно и опустошает, и наполняет. Он сдирает с нас кожу привычной защищенности, но обнажает способность чувствовать с невероятной остротой. Он лишает нас покоя, но дарит моменты такого взаимопонимания и близости, перед которыми блекнут все риски.
Любить человека — это действительно худшая из работ. Неблагодарная, изматывающая, с высокой вероятностью «увольнения». Но, возможно, именно та работа, которая делает нас по-настоящему живыми. Потому что в добровольном принятии этого риска и в мужестве встретиться с чужой инаковостью без брони и заключается наша самая человеческая, самая сложная и самая важная задача.
«Когда дева приходит к Бабе Яге и спрашивает, как ей найти суженного, Баба Яга не советует ей заиметь вечно упругую попу, губки уточкой и соблазнительную походку.
Она отправляет ее обнаруживать свою агрессивность, оплакивать свою боль, искать свою дорогу и за ...бусиками. Бирюзовыми. Потому что бусики - это красиво 😊
Плохое зрение.
Когда дева приходит к Бабе Яге и плачет о том, что все девы вокруг прекрасны и лишь она одна - ужасна, Баба Яга не дает ей таблетки от возраста, веса, носа с горбинкой и попы с целлюлитом.
Она бормочет себе под нос:" Опять девка белены объелась" и дает ей понюхать настойку болотного багульника. От багульника сильно текут слезы и щиплет в носу. Но зрение у девы заметно улучшается и она может теперь видеть свою прекрасность.
Куда утекают силы?
Когда изможденная дева приходит к Бабе Яге и жалуется на то, что устала, совсем нет сил, а успеть нужно много, то Баба Яга не сказывает ей как оптимизировать тайм-менеджмент, чтобы больше успевать и не читает аффирмации от усталости.
Она расплетает деве косы и ведет ее в натопленную баню. После бани укутывает в теплое одеяло, заваривает ароматный чай с лесной земляникой и распрашивает деву о том, куда утекают ее силы. И дева обнаруживает, как много добра она стремится причинить людям, как несет она то, что должны нести другие, как старается сделать так, чтобы всем вокруг было хорошо. И какую цену она за это платит.
Волшебный клубок.
Когда дева приходит к Бабе-Яге и говорит, что заблудилась, Баба-Яга не спешит давать ей клубочек заветный, что покажет дорогу верную. Она парит деву в бане и поит душистым чаем с чабрецом. Старуха знает, что баня очищает тело, а разговор душу, поэтому она велит деве :"Рассказывай!". И знает старая, что сначала будут слова злые, желчные, потом жалобные, и только в самой глубине отыщутся слова нежные, заветные. Заплачет дева. Со слезами спадет с глаз пелена, а с души - морок.
Теперь можно и волшебный клубочек деве отдать. Самое время.
Темное время.
Когда дева приходит к Бабе -Яге и плачет, что забралась к ней в сердце печаль темная и свернулась там змеей подколодной, старуха не предлагает ей нарядов ярких и песен разухабистых. Она разводит огонь в очаге, заваривает чай с брусникой и под мерное потрескивание дров, спрашивает у девы про то, что давно умерло, но так и не похоронено, не оплакано. О том, что пришло время отпустить, но нет сил. Рассказывает ей про темное время, когда дерево теряет свой последний лист, ничего не зная о весне. Про время, когда внешняя жизнь замирает. Про холод и пустоту внутри. Про страх, что это навсегда. Про веру в то, что весна обязательно случится и новые листья вырастут там, где сброшены старые.
И про бусики говорит. Бирюзовые. Ведь бусики - это красиво. ☺»
Отец.
В детстве жили в поселке, отец работал машинистом тепловоза, на работу ходил пешком, идти минут 20.
Зашел как-то он по пути на работу в магазин, а там я стою, витрину с печеньем разглядываю.
Подошел, спрашивает:
- Привет, а ты что здесь делаешь?
- Ничего, просто смотрю
- Может хочешь чего?
- Заварные пирожные, но они дорогие, по 22 копейки
Подошел отец на кассу и купил мне полный пакет этих пирожных. Вышли с ним из магазина, он мне говорит:
- Иди сын домой, и не ходи просто так а магазин, не глазей. Хочешь чего, скажи. Договорились?
- Хорошо, пап
Пошел я домой, а отец на работу.
У нас просто в магазин постоянно неблагополучные ребятишки бегали, ничего не покупали, просто глазели, кто-то чем-нибудь угостит, они и рады. А тут отец зашел, а там я слоняюсь.
Приезжал к отцу недавно, вспомнил я ему этот случай. Он улыбнулся и говорит:
- Я тебе этих пирожных на 5 рублей купил, а сам в столовую неделю не ходил).
- Блин, батя...., ну купил бы пару, мне бы хватило, зачем так много?
- Нет сын, ты так внимательно витрину разглядывал, у меня аж сердце защемило. Ты никогда не просил ничего, денег немного в семье было, мама после операции дома почти год, жили на мою зарплату, вас четверо. Мясо, картошка, молоко, все было, а вот на сладости я внимания не обращал, варенье есть и хватит. С того раза я вам с зарплаты всегда эти пирожные покупал. Помнишь?
- Помню пап, спасибо...
